![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kislaya1. Ирвин Ялом " Когда Ницше плакал"
Прекрасный язык, прекрасный психологический роман, самое удивительное- про реальных людей и их реальные проблемы.
Героями книги являются
- Фридрих Ницше, гениальный философ больной непонятно чем и ужасно страдающий.
- Его муза и дива, роковая ррруская аристократка Лу Саломе - вот вам фоточка, Лу Саломе правит повозкой, в которую запряжены Ницше и поэт Поль Рэе
- почтенный венский доктор Йозеф Брейер, учитель молодого Зигмунда Фрейда.
Доктор Брейер отдыхает в Венеции. На него нападет экзальтированная красавица Лу Саломе и требует, чтобы тот вылечил её друга, Но друг очень пугливый и деликатный, он не должен знать, что это происки роковой красотки..
Брейер нехотя соглашается, знакомится с Ницше и выясняет какой это прекрасный человек, и как он страдает от неизвестного недуга - паралич, рези, рвота, мигрень, холодный пот, судороги....
Брейер пытается помочь Ницше, философ вежливо, но активно сопротивляется, Брейер предлагает, чтобы Ницше его " полечил" при помощи психоанализа...
Диалоги с Ницше являются цитатами из его книг.
Книгу написал профессор психиатрии Стэнфордского университета, что понятно невооруженным глазом!
2. Меир Шалев " Как несколько дней"
Я вот в упор не помню рассказывала ли я вам про свою страстную любовь к Меиру Шалеву, зародившуюся на "Русском романе"?
Ну вот после спектакля Заходите-заходите я была обречена прочесть его роман "Как несколько дней".
Обожаю!
Это густой колоритный язык, это Израиль без современного Израиля, это мифологическая земля, текущая молоком и мёдом.
Государство Израиль как бледный фон теряется за могучими персонажами.
Можно вывезти еврея из местечка, но не местечко из еврея...
Все эти Моше Рабиновичи, Яаковы Шейнфельды, Папиши, сойхеры, шойхеты - они пришли прямо с территории Российской империи.
Ни иврит, ни молодые сионисты им не помешали сохраниться в неизменном виде. Они вне политики.
Они растят своих кур, тёлочек, разводят канареек, рубят эвкалипты вместо дубов, ссорятся, сплетничают, изменяют..
Но для этого необязательно было переезжать в Изреэльскую долину?!
Нет - обязательно!
Природа Израиля, природа вокруг Зихрон-Яакова, эти вади, эти апельсиновые сады, эти рощи и дороги меж полей...
Сюжет очень странный, но не в сюжете дело. А в рецептах, в любви, в странных персонажах ( ни одного Нормального!), в прекрасных идишских междометиях.
Читаем!
3. Алексей Иванов " Тобол"
...Друг мой![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
mitrey примерно в 2007 году сказал мне
- Надя, надо читать Иванова.
- Про что там?
- ну там такое немного фэнтези немного исторический роман про Демидовские заводы...
Я поморщилась. Какое Фентези? Какие заводы?
Зато! теперь я могу наслаждаться гораздо большим количеством Иванова.
Это как ... Дюма и Акунин обнявшись. Очень хорошо написано, очень увлекательно, куча исторических сведений и даже фэнтези - не фэнтези, а пермские, вогульские, вотяцкие, остяцкие мифы.
Все стремятся в Сибирь. Туда гонят шведских военнопленных, солдат и офицеров. Едет губернаторствовать князь Матвей Гагарин. В городе Тобольске Гагарина встречает Семен Ремезов, историческая личность - энциклопедист Сибири, картограф, архитектон, строитель, историк, художник... Митрополит Филофей Лещинский собирается в миссионерский поход - крестить остяков. Остяцкие деревни подвергаются грабежам...
Полотно эпическое, многоцветное, многослойное.
На одном дыхании глотнула "Много Званых", теперь буду читать вторую часть - "Мало избранных"!
4. Акунин "История Государства Российского"
Ну это же все прочли?
А если не прочли, то прочтите.
Акунин - лукавая собака. Он в учебнике истории применяет свои фирменные приемчики, завлекает, увлекает и впаривает свою идеологию.
Она мне лично близка. Я западник и всё такоэ. Но поклонников " своегопутинства" будет раздражать.
Отличный учебник отечественной истории для юношества. Из недостатков- жуткая дороговизна. По этой причине я читала только один кусок- Ордынский период. Такие книги хочется читать на бумаге! alib и avito всем в помощь!
5. Александр Генис ( половинка сиамских близнецов Петр Вайль-Александр Генис)
Отличная книга, не то мемуар, не то писательские размышлизмы - называется филологический роман. Я-то была поклонник Вайля (Гений места, Стихи про меня) , чистогогения Гениса читаю первый раз, брат подарил. Хорош!
Пара цитат для заманухи:
...Люди, говорил Бродский, тавтологичнее книг. Однако и литература горазда повторяться. Уникальна, прямо скажем, только душа, которая помещается между телом и текстом. Ее след пытается запечатлеть филологический роман. Это позволяет его считать разновидностью документального жанра: фотография души.
...не могу понять только одного: почему Довлатова изучают исключительно красивые и рослые славистки? Ладно – канадка, пусть – француженка, но когда в Токио меня допрашивала японка баскетбольного роста, я всерьез поразился мужскому обаянию Сергея, витающему над его страницами.
...Друзья Сергея были и правда людьми замечательными, только на свои портреты они походили не больше, чем мультипликационные герои на угловатых персонажей кукольных фильмов. В жизни им недоставало беглого лаконизма, который придало им довлатовское перо.
В исполнении Довлатова все они, блестящие, остроумные, одержимые художественными безумствами, выглядели крупнее и интереснее примостившегося с краю автора. Сергей сознательно пропускал их вперед.
Выведя друзей на авансцену, Довлатов изображал их тем сверхкрупным планом, который ломает масштаб, коверкает перспективу и деформирует облик, делая привычное странным.
Вот так на японской гравюре художник сажает у самой рамы громадную бабочку, чтобы показать в растворе ее крыльев крохотную гору Фудзи. Как она, Довлатов маячил на заднике мемуаров.
...Сергей, в отличие от авангардистов, нарушал норму без скандала. Он не поднимал, а опускал планку. Считалось, что Довлатов работает на грани фола: еще чуть-чуть – и он вывалится из литературы на эстраду. В его сочинениях ощущался дефицит значительности, с которым критикам было труднее примириться, чем читателям.
Даже такие восторженные поклонники, как мы с Вайлем, написали, что Довлатову авансом досталась любовь читателей, которые после очаровательных пустяков ждут от него вещи толстой и важной.
Озадаченный этой толстой вещью, Сергей спросил, не подумают ли подписчики, что имеется в виду член?
...его все любили. При Довлатове вели себя как в компании с манекенщицей – шутили чаще, смеялись громче, жестикулировали развязнее. Как-то, читая очерк о Сергее, я перепутал пол автора – мужчины редко так пишут о себе подобных. Любовь к Довлатову была ревнива, завистлива, искренна и, как всякая другая, недальновидна. Сергей капризно менял фаворитов, следуя чудовищно запутанной эмоциональной логике.
Оставайтесь на связи!
Героями книги являются
- Фридрих Ницше, гениальный философ больной непонятно чем и ужасно страдающий.
- Его муза и дива, роковая ррруская аристократка Лу Саломе - вот вам фоточка
- почтенный венский доктор Йозеф Брейер, учитель молодого Зигмунда Фрейда.
Брейер нехотя соглашается, знакомится с Ницше и выясняет какой это прекрасный человек, и как он страдает от неизвестного недуга - паралич, рези, рвота, мигрень, холодный пот, судороги....
Брейер пытается помочь Ницше, философ вежливо, но активно сопротивляется, Брейер предлагает, чтобы Ницше его " полечил" при помощи психоанализа...
Диалоги с Ницше являются цитатами из его книг.
Книгу написал профессор психиатрии Стэнфордского университета, что понятно невооруженным глазом!
2. Меир Шалев " Как несколько дней"
Я вот в упор не помню рассказывала ли я вам про свою страстную любовь к Меиру Шалеву, зародившуюся на "Русском романе"?
Ну вот после спектакля Заходите-заходите я была обречена прочесть его роман "Как несколько дней".
Обожаю!
Это густой колоритный язык, это Израиль без современного Израиля, это мифологическая земля, текущая молоком и мёдом.
Государство Израиль как бледный фон теряется за могучими персонажами.
Можно вывезти еврея из местечка, но не местечко из еврея...
Все эти Моше Рабиновичи, Яаковы Шейнфельды, Папиши, сойхеры, шойхеты - они пришли прямо с территории Российской империи.
Ни иврит, ни молодые сионисты им не помешали сохраниться в неизменном виде. Они вне политики.
Они растят своих кур, тёлочек, разводят канареек, рубят эвкалипты вместо дубов, ссорятся, сплетничают, изменяют..
Но для этого необязательно было переезжать в Изреэльскую долину?!
Нет - обязательно!
Природа Израиля, природа вокруг Зихрон-Яакова, эти вади, эти апельсиновые сады, эти рощи и дороги меж полей...
Сюжет очень странный, но не в сюжете дело. А в рецептах, в любви, в странных персонажах ( ни одного Нормального!), в прекрасных идишских междометиях.
Читаем!
3. Алексей Иванов " Тобол"
...Друг мой
mitrey примерно в 2007 году сказал мне - Надя, надо читать Иванова.
- Про что там?
- ну там такое немного фэнтези немного исторический роман про Демидовские заводы...
Я поморщилась. Какое Фентези? Какие заводы?
Зато! теперь я могу наслаждаться гораздо большим количеством Иванова.
Все стремятся в Сибирь. Туда гонят шведских военнопленных, солдат и офицеров. Едет губернаторствовать князь Матвей Гагарин. В городе Тобольске Гагарина встречает Семен Ремезов, историческая личность - энциклопедист Сибири, картограф, архитектон, строитель, историк, художник... Митрополит Филофей Лещинский собирается в миссионерский поход - крестить остяков. Остяцкие деревни подвергаются грабежам...
Полотно эпическое, многоцветное, многослойное.
На одном дыхании глотнула "Много Званых", теперь буду читать вторую часть - "Мало избранных"!
4. Акунин "История Государства Российского"
Ну это же все прочли?
А если не прочли, то прочтите.
Акунин - лукавая собака. Он в учебнике истории применяет свои фирменные приемчики, завлекает, увлекает и впаривает свою идеологию.
Она мне лично близка. Я западник и всё такоэ. Но поклонников " своегопутинства" будет раздражать.
Отличный учебник отечественной истории для юношества. Из недостатков- жуткая дороговизна. По этой причине я читала только один кусок- Ордынский период. Такие книги хочется читать на бумаге! alib и avito всем в помощь!
5. Александр Генис ( половинка сиамских близнецов Петр Вайль-Александр Генис)
Отличная книга, не то мемуар, не то писательские размышлизмы - называется филологический роман. Я-то была поклонник Вайля (Гений места, Стихи про меня) , чистого
Пара цитат для заманухи:
...Люди, говорил Бродский, тавтологичнее книг. Однако и литература горазда повторяться. Уникальна, прямо скажем, только душа, которая помещается между телом и текстом. Ее след пытается запечатлеть филологический роман. Это позволяет его считать разновидностью документального жанра: фотография души.
...не могу понять только одного: почему Довлатова изучают исключительно красивые и рослые славистки? Ладно – канадка, пусть – француженка, но когда в Токио меня допрашивала японка баскетбольного роста, я всерьез поразился мужскому обаянию Сергея, витающему над его страницами.
...Друзья Сергея были и правда людьми замечательными, только на свои портреты они походили не больше, чем мультипликационные герои на угловатых персонажей кукольных фильмов. В жизни им недоставало беглого лаконизма, который придало им довлатовское перо.
В исполнении Довлатова все они, блестящие, остроумные, одержимые художественными безумствами, выглядели крупнее и интереснее примостившегося с краю автора. Сергей сознательно пропускал их вперед.
Выведя друзей на авансцену, Довлатов изображал их тем сверхкрупным планом, который ломает масштаб, коверкает перспективу и деформирует облик, делая привычное странным.
Вот так на японской гравюре художник сажает у самой рамы громадную бабочку, чтобы показать в растворе ее крыльев крохотную гору Фудзи. Как она, Довлатов маячил на заднике мемуаров.
...Сергей, в отличие от авангардистов, нарушал норму без скандала. Он не поднимал, а опускал планку. Считалось, что Довлатов работает на грани фола: еще чуть-чуть – и он вывалится из литературы на эстраду. В его сочинениях ощущался дефицит значительности, с которым критикам было труднее примириться, чем читателям.
Даже такие восторженные поклонники, как мы с Вайлем, написали, что Довлатову авансом досталась любовь читателей, которые после очаровательных пустяков ждут от него вещи толстой и важной.
Озадаченный этой толстой вещью, Сергей спросил, не подумают ли подписчики, что имеется в виду член?
...его все любили. При Довлатове вели себя как в компании с манекенщицей – шутили чаще, смеялись громче, жестикулировали развязнее. Как-то, читая очерк о Сергее, я перепутал пол автора – мужчины редко так пишут о себе подобных. Любовь к Довлатову была ревнива, завистлива, искренна и, как всякая другая, недальновидна. Сергей капризно менял фаворитов, следуя чудовищно запутанной эмоциональной логике.
Оставайтесь на связи!
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2020-04-14 11:38 am (UTC)- про Ялома и реальных людей. Боязно читать? По мне так это высокий класс, из писем, дневников, лекций человека собрать "книгу".
Я вот не стала читать "Погляди в глаза чудовищ", и вообще жанр такой не жалую, и глав герой Гумилёв меня оттолкнул. Но вообще это круто. Ну вот у Эйдельмана есть чудесная повесть Большой Жанно. Потом я обожаю повестушку Нагибина "Сирень" про Рахманинова. Да много кто круто пишет про реальных людей.
- про Довлатова. Чьё именно мусоленье лишнее? Гениса? Моё? Игоря Ефимова?
no subject
Date: 2020-04-14 01:12 pm (UTC)как-то это все обесценивает написанное Довлатовым, он построил свою вселенную, перемешал и пересочинил, что хотел, а тут на тебе.
у Ялома безумно интересно про психотерапию, но он все же не беллетрист, сам признается, что из своей жизни вставил моменты.
да и вообще к биографическим романам я испытываю недоверие, сколько они отсебятины вставляют, не люблю я этого :))
no subject
Date: 2020-04-15 11:16 am (UTC)Ефимов в Эпистолярном романе как есть говно-человек. Хотя Зло там высказывается о знакомых именно Довлатов. Но говном выглядит Ефимов. Свойство такое видимо.